К.Симмонс: Президент Байден говорил, что вы как-то встречались, что вы лицом к лицу очно виделись, и он говорил Вам, он так утверждает: я смотрю Вам в глаза и не вижу никакой души. А Вы сказали: мы друг друга понимаем. Вы помните этот разговор?
В.Путин: Насчёт души я не знаю, надо ещё подумать, что такое душа. Но я не помню этой части наших разговоров, честно говоря, не помню. Но мы все, когда мы встречаемся, разговариваем, работаем, добиваемся каких-то решений, мы действуем в интересах своих государств, своих народов. И это лежит в основе всех наших действий, помыслов, и это является побудительным мотивом для организации встреч подобного рода.
Насчёт души ‒ это в церковь, пожалуйста.
К.Симмонс: Да, Вас часто описывают как религиозного человека, и он говорил, что он прямо в лицо сказал: Вы бездушный человек.
В.Путин: Я такого не помню. «Что-то с памятью моей стало».
К.Симмонс: Он говорит, что 10 лет назад это было, когда он был вице-президентом.
В.Путин: У него хорошая память, наверное. Я не исключаю, но я такого не помню. Вообще, при личных встречах люди стараются вести себя как-то корректно. Я не помню некорректных элементов поведения со стороны моих коллег, до сих пор ничего подобного не было. Ну может быть, что-то он и сказал, но я не помню.
К.Симмонс: По-вашему, неуместно такие вещи говорить?
В.Путин: Смотря в каком контексте, смотря в какой форме. Понимаете, можно же по-разному это всё сказать, по-разному может быть подано. Но вообще-то люди встречаются для того, чтобы наладить отношения и создать условия для совместной работы, для достижения каких-то позитивных результатов. А если нужно выяснять отношения друг с другом и собачиться, как у нас говорят в России, ругаться, зачем тогда встречаться, время тратить? Лучше заняться вопросами бюджетной и социальной политики внутри страны. У нас много вопросов, которые мы должны решать. Ну какой смысл? Просто бессмысленная трата времени, и всё.
Можно, конечно, это подавать для внутриполитического потребления, что, по-моему, в Соединённых Штатах в последние годы и делалось, ‒ российско-американские отношения приносились в жертву всё время острой внутриполитической борьбе в самих США.
Мы это видим, мы хорошо знаем, нас в чём только не обвиняли: во вмешательстве в выборы, кибератаках и так далее. Причём ни одного раза не удосужились предъявить какие-то доказательства, просто голословные обвинения. Я удивлён, почему до сих пор нас не обвинили в том, что мы спровоцировали движение Black Lives Matter, ‒ тоже хорошая была бы линия атаки. Но мы не делали это.
С журналистом американского телеканала NBC Киром Симмонсом.
С журналистом американского телеканала NBC Киром Симмонсом.
К.Симмонс: Что Вы думаете о движении Black Lives Matter?
В.Путин: Я думаю, что, конечно, внутриполитически это движение было использовано одной из политических сил в ходе предвыборной борьбы, но под этим есть определённые основания. Вспомним Колина Пауэлла, который был и Госсекретарём, и Пентагон возглавлял, он в своей книге же написал, что даже он, высокопоставленный чиновник, всю свою жизнь ощущал какую-то несправедливость в отношении себя как человек с тёмным цветом кожи.
А ещё с советских времен, и мы в России, мы всегда с пониманием относились к борьбе афроамериканцев за свои права, и это имеет определённые корни, основание. Но в то же время, какими бы благородными целями кто-то ни руководствовался, если это переходит в какие-то крайности, приобретает какие-то элементы экстремизма, мы, конечно, не можем этого приветствовать. И здесь у нас отношение очень простое к этому: мы поддерживаем борьбу афроамериканцев за свои права, но мы против любых видов экстремизма, которые мы иногда тоже, к сожалению, наблюдаем сейчас.